Полина Республика. У меня с этим космосом еще в детстве были дела
Про Полину Паланейчык вдруг заговорили немного более полугода назад. После ее победы на фестивале «Бардовская осень» очевидцы стали настоятельно советовать своим френдам в социальных сетях обратить внимание на творчество этой студентки Академии Искусств. За несколько месяцев про Полину говорили и написали так много, что теперь кажется, словно все это началось очень давно. 18-летняя Полина Республика — новый герой серии интервью Generation.by «Кем я стану, когда вырасту».
* * *
Я родилась весной 1994 года в Минске, это был родильный дом, что на Академии наук, палата находилась на 3-м этаже. Мамочка родила меня в 21 год, папе было столько же. Сейчас мать растит деток, ведь у меня 2 брата: 2 и 6 лет. Отец имеет свою фирму, делает елки и различные новогодние радости.
Однажды я хотела сжечь свою кровать
В детстве мне все было очень интересно. Я любила что-то поджечь, сломать. Сейчас, конечно, этого меньше.
Однажды я хотела сжечь свою кровать. Просто абляпіла его пластилином и решила, что легче будет сжечь его, чем чистить руками.
Если брать в руки краски, то я нарисовала бы свое детство в ярких зеленых, желтых и голубых цветах.
«Женщина, женщина, Вам бы третьего еще»
Президент считает, что я из многодетной семьи, но так получилось, что мама родила моего первого брата, когда мне было 11, а другой — когда мне было 16, поэтому я считаю, что я, мама и папа — взрослые и у нас двое деток.
Появление братиков очень сильно повлияло на мою жизнь. Это с одной стороны, ответственность, но ты не можешь всегда быть с ними серьезным, поэтому моя жизнь разделяется на очень взрослую Полину и очень недарослую Полину. Бывает, ты как вар’ятная птица носісься по квартире, а бывает, на улице к тебе обращаются «Женщина, женщина, Вам бы третьего еще».
Хорошее настроение, когда я чувствую себя занятой
Было время, когда я говорила всем, что хочу стать «учителём». Потом какой-то провал, но я очень волновалась в детском саду и школе по поводу того, что не умела рисовать. Все мои подруги умели и хотели стать дизайнерами, а я не умела. Мне это не нравилось и соответствующего желания стать дизайнером у меня не было. Ну как это, не так как все?
Я пробовала себя в роли журналиста, писала статьи в газеты типа «Юный спасатель», но когда написала свой последний статья про картошку, то решила, что это не мое. Потом в театре немножко пайграла и подумала про Академию искусств, я ходила на курсы, но мне показалось, что я разочаровалась. И тогда я решила поступать в нархоз на «директора агропромышленного комплекса».
Я действительно считала, что творческие специальности не для меня. Но поступила в итоге в Академию искусств. Правда, не знаю, какой из меня режиссер получится 🙂
Время от времени меня пугает, что я обучаюсь в Академии Искусства, мне кажется, что я не закончу эти три курсы, ведь здесь тоже нужно отдавать себя на все 100. А я не могу быть одновременно и в музыке, и в режиссуре.
В моей жизни всегда было всего много и, бывает, кажется, что так все надоело, что вот-вот — и пошлешь все. Но ведь если ты понимаешь, что сделал все, что от тебя требуют и даже больше, то ощущаешь неимоверный кайф.
У меня хорошее настроение, когда я чувствую себя занятой.
Моя самая плохая привычка — ничего не делать
Есть черты характера, от которых я хотела бы избавиться, но ведь без них я буду не я. Если не было бы каких-то плохих черт, наверное, не было бы чего-то положительного, ведь это своеобразный поводок. В человеке все гармонично. Те черты, которые мешают жизни, можно изменить, главное — работать над собой.
Моя самая плохая привычка — это ничего не делать. Если брать наркотики, сигареты или алкоголь, то не могу говорить, что замечала за собой пристрастия к чему-то такому.
Иметь желание и минимум способностей
Я начала заниматься музыкой уже в нулевом классе. Пела в хоре. Меня заметила одна наша учительница — и я начала петь отдельно. В первом классе я пошла заниматься на фортепиано.
Родители меня поддерживают, мы отчасти понимаем друг друга, это очень существенно.
Самое главное для того, чтобы начать заниматься музыкой — это иметь желание и минимум способностей. Сейчас музыка не имеет рамок, которые были еще лет 10 назад, каждый может найти здесь что-то свое и развиваться.
Люблю их как людей
Музыка — величайшая любовь в моей жизни. У меня есть две больших любви — к музыке и к Беларуси. Я не говорю, что люблю, ведь на самом деле люблю их как людей.
С музыкой отношения как с человеком, она может быть с тобой, а может и не быть. И ты подписан на то, что всю жизнь будешь страдать без нее. Музыка — как женщина. Она может приходить к тебе, уходит, но ведь без нее тебе даже дышать сложно. У меня с ней отношения намного сложнее, чем даже с парнями.
В музыке мне больше всего нравится ощущение космоса. Ты сидишь на концерте, есть музыка и ты, между вами любовь, ты летишь, ведь ты уже не человек — и все, это настоящее счастье.
Я очень радуюсь, когда у меня есть новые песни. Если ты имеешь свой стабильный репертуар в 25 песен и среди них будет хоть одна песня, которую выполняешь в пределах только сотни раз, то это придает вкус тому, что ты делаешь, ведь бывает он притупляется
Самое страшное в музыке — если ты остановился и не разьвіваесься.
У меня есть проблема: я до сих пор не могу как профессиональный музыкант пользоваться сценическим образам. И на сцене, и в жизни я есть я, без каких-то там разьмежаваньняў.
«Придет время — и тебя не будут звать»
Есть отрицательные стороны в творчестве, в популярности. Когда сидишь «Вконтакте» и понимаешь, что твои слова прочитают сейчас человек 800, за твоим каждым шагом может кто-то следить — от этого бывает очень неуютно.
Если ты хочешь быть известным и наконец имеешь немножко этой известности, понимаешь, что это не то, что ты хотел и ты не получаешь от этого тех чувств, которые хотел получить. И бывает, теряешься в этом, ведь кажется — вот то, что хотел, но ведь ты больше не хочешь этого. Так что у каждой медали есть оборотная сторона, как, по крайней мере, во всем в жизни есть что-то хорошее и не очень хорошее. Все же так построено все.
Мне не раз говорили известные музыканты, что не нужно отказываться от концертов, ведь придет время — и тебя не будут звать.
Но ведь у меня не бывает желания бросить все, не, ни в коем случае. Бывает, просто хочется лежать дома и ничего не делать. Это вопрос будет актуальным через год примерно десять, когда, возможно, я буду что-то из себя представлять, а сейчас… ну кто я такая? Знают меня в определенных кругах — и все.
У меня с этим космосом еще в детстве были дела
Меня вдохновляют красивые белорусские слова, красивые звуковые сочетания. Есть такое состояние, которое очень сложно описать, в котором ты эмоционально тонко чувствуешь реальность, так называемый, космос. Я много когда говорю, что песни — они приходит с неба. Открывается портал — и к тебе приходят песни.
У меня с этим космосом еще в детстве были дела, когда доктор прислал меня до психиатра.
Просто однажды у меня болела голова и на вопрос тетеньки «Как она тебе болит?», я ответила, что так вот «кол-кол», якобы какие-то сигналы идут и после расходятся по голове. После этого мне предложили сводить к псыхатэрапэўта на проверку.
А вообще, на все нужно смотреть с улыбкой.
Не было ощущения «Моя школа — моя крепость»
Я не могу говорить, что в школе у меня было много друзей. Не было такого ощущения, как говорят «моя школа — моя крепость». Одноклассники были хорошими людьми, но осталось только 1-2 человека, с которыми я периодически встречаюсь.
Есть люди, которых я называю «твои люди», их немного, но когда таких встречаешь, это соединение душ. И уже все равно, какие они, ведь они твои.
А вот однокурсники — это первые, кто меня поддержал. Они поспособствовали тому, что на встречах и квартирниках я начала петь. До сих пор я пела почти только для себя.
Часть одногруппников всегда на моих концертах, что очень приятно. У нас демократические отношения в группе.
Я счастлива, что творчество принесло мне много новых знакомств и приключений. Ты считаешь всех людей, с которыми встречаетесь, не просто знакомыми, а друзьями, которые были всегда.
Плохо, что сейчас много у кого существует такое мнение, что если хочешь чего-то достичь, то нужно быть сьцервай. Я этого не понимаю и таких людей не люблю.
Богу это нужно, чтобы зажигать солнце
Нужно жить, чтобы вырабатывать позитивную энергию. Ведь Богу это нужно, чтобы зажигать солнце 🙂 В сравнении с космосом мы — ничто.
У меня есть такая основа как Полина-женщина, как Полина-мать, поэтому дети и семья для меня — это неотъемлемые части счастья. Все будет, в свое время.
Однажды я спросила у папы, что есть счастье? На что он мне ответил: «Если у тебя родился сын — это счастье. Но если ты очень хочешь в туалет и …вот, наконец! Это тоже счастье». Поэтому нужно жить, чтобы быть счастливым.
Я понимаю, что прошлый год меня очень изменил, я стала другим человеком. Было и счастье, была и эйфория. Только никогда их нельзя путать.
Помню, когда после «Бардовской осени» мне начали писать люди, я была под таким эўфарыяй, что мне пришлось пить валерьянку, чтобы спать ночью. Это очень сложное чувство, от которого можно стать сумасшедшим. Счастье — как воздух, мы его не видим, но чувствуем.